Фото: Сагадиский лесной центр RMK

Статья была опубликована в журнале Metsamees (“Лесник») Центра управления государственными лесами (RMK)
Объемное руководство из шесть частей по сути своей было самым детальным сводом правил, когда-либо существовавшим в Эстонии для гражданского ведомства.

Руководство можно считать дополнением к опубликованному годом ранее эстонскому Закону о лесе, поскольку оно раскрывало прикладную часть, не прописанную в законе.

Ниже мы поподробнее рассмотрим одну часть руководства – в контексте сегодняшнего дня, пожалуй, самую интересную: служебный распорядок для работников, обслуживающих леса, а, точнее, те его главы, которые касаются правил поведения.

Зарубежные примеры

Судьба Эстонии столетиями зависела от ее расположения между двумя нациями с явно меркантильными принципами: с одной стороны, это был печально известный прусский орднунг, с другой – русские с присущим им принципом государственно управлять всем и вся. А если при этом еще учесть большую любовь обеих наций к мундирам, мы получаем отправную точку для того, чтобы понять сущность служебного распорядка, утвержденного в Эстонии в 1935 году. На этот распорядок совершенно точно повлияли обе стороны, и в итоге получился свод правил с очень строгими, местами весьма своеобразными по сегодняшним меркам принципами.

Вооруженные силы указывают направление

В 1934 году Законом о лесе была учреждена состоящая из девяти должностей иерархия, на вершине которой был директор управления государственными землями и лесами, а внизу – лесник. Между ними находились заместитель директора, руководитель бюро, лесной инспектор, ревизор-лесничий, лесничий, заместитель лесничего и лесотехник. Новый служебный распорядок детально устанавливал взаимоотношения между всеми уровнями этой иерархии. Так, первый пункт правил поведения гласил, что при обращении к начальнику или общении с ним по служебным делам нужно было стоять по стойке смирно и обращаться к начальнику по его должности, добавляя при этом «господин»; начальники же обязаны были звать подчиненных по должности и фамилии.

Когда начальник входил в помещение, подчиненный должен был встать и стоять по стойке смирно. Вновь сесть в служебном помещении можно было только с разрешения начальника, в общественных местах – после приветствия. На вопрос или приказ начальника подчиненный обязан был отвечать «понял!» или «так точно!» Прощаться подчиненный должен был на армейский манер, то есть отдать честь, развернуться по-строевому и выйти. Разрешение на это начальник давал словами «это всё».

Приветствие обязательно

Вся процедура приветствия и поведение в присутствии начальника были расписаны очень детально. Подчиненный всегда должен был приветствовать первым; если приветствующий был в форме, действовал армейский порядок. Если на голове была форменная фуражка, ее запрещалось снимать для приветствия: порядок предполагал поднять руку к голове, если на ней была фуражка; если же фуражки не было, подчиненный должен был слегка поклониться начальнику.

Подходить к начальнику ближе, чем на два шага, считалось невежливым. Приветственные слова первым говорил начальник: в ответ на «Здравствуйте!» следовало ответить «Здравия желаю!», добавив название должности приветствующего в связке со словом «господин». Взаимное приветствие между всеми работниками лесного сектора было строго обязательно.

В присутствии начальника подчиненному запрещалось курить – это можно было делать только с разрешения начальника. На улице подчиненному следовало двигаться по левую руку от начальника, причем таким образом, чтобы у последнего была возможность широко шагать. В тех местах, где двигаться рядом было невозможно, начальника нужно было пропустить вперед. При входе в помещение начальника также следовало пропустить вперед.

Строгие наказания


Приказ нужно выполнять

Приказ по новому служебному распорядку не обсуждался. Не исполнить можно было только явно преступный приказ, но об этом следовало незамедлительно сообщить властям. При этом идущий вразрез с гражданскими законами приказ следовало исполнить, но ответственность за последствия ложилась на отдавшего приказ. О выполнении всех приказов следовало подробно докладывать начальнику. Служебный распорядок вводил своего рода круговую ответственность: получивший приказ наказывался за его невыполнение, но если при этом начальник наказывал за это недостаточно строго, то и его самого ожидало наказание. С одной стороны, предполагалось, что это обеспечит четкий порядок и бесперебойную работу системы; с другой стороны, в дело часто вступал человеческий фактор, когда в реальности пытались действовать более человечно, чем предусматривал распорядок. Одной из главных причин для этого была хроническая нехватка рабочей силы в секторе лесного хозяйства, так что с легкостью раздавать наказания работникам было просто неразумно.

Служебная форма добавляет строгости

Одной из предпосылок для составления такого служебного распорядка послужило введение "Законом о лесе" единой служебной формы. До того носили одежду, доставшуюся или от сил обороны, или еще с царского времени. Новый служебный распорядок детально расписывал все предметы униформы, а также устанавливал единые правила ее ношения. Носить служебную форму в рабочее время было обязательным для всех, кому она предписывалась. Во внерабочее время носить форму считалось плохим тоном, а в некоторых случаях это строго запрещалось – например, во время политических собраний или «в низкопробных ресторанах и кабаках». Какие рестораны считались низкопробными, к сожалению, не уточнялось. Также ношение униформы было запрещено за границей – в случае, если работник находился там в частном порядке.

Все детали ношения формы были досконально расписаны. Устанавливался даже цвет носков, который должен был совпадать с цветом обуви. На служебных мероприятиях, например, было запрещено носить калоши. Переход с летней формы на зимнюю и наоборот должен был производится, соответственно, 1 ноября или 1 апреля. Сегодня может показаться странным, что все детальное описание формы и порядка ее ношения распространялось только на мужскую одежду. Для женщин форменная одежда не предусматривалась. Также явно не предусматривалось, что женщина вообще может занять столь высокую должность, которая требует ношения формы лесного служащего. Но все же отдельные женщины среди лесников встречались. В основном женщины в лесничествах работали делопроизводителями, и форма им не полагалась, так что они ходили в обычной повседневной одежде.
Поводя итог, можно сказать, что служебный распорядок работников лесного сектора был одним из самых строгих в гражданской службе того времени. Даже на железной дороге, которая в то время с военной точки зрения была важнее лесничества, правила были мягче. Столь прочное увязывание норм поведения работников лесного сектора с армейским порядком встречало у современников удивление и порой даже непонимание.

В журнале Eesti Mets («Леса Эстонии») несколько раз публиковались пояснения и указания к служебному распорядку, где, в частности, звучала мысль, что все это необходимо, прежде всего, для большей сплоченности тружеников лесного сектора. Насколько это было эффективным, зависит уже от точки зрения. В любом случае, правила служебного распорядка начали внедрять уже среди обучавшейся лесоводству молодежи: например, в ходе практики в Вольветиском лесном училище на полевые работы маршировали строем. Это, несомненно, обеспечивало хорошую дисциплину в будущем.