Текст и фото : Маргус Эмберг,
лесничий рапламааского лесничества RMK.

Перевод статьи с эстонского языка, оригинал был опубликован на Raplamaa Sõnumid.ee



Во-первых, фотосинтез, в ходе которого из атмосферного углерода и питательных веществ синтезируется растительность. Другой процесс – это разложение растительности, в ходе которого содержащийся в биомассе углерод снова высвобождается, попадая в атмосферу.

Эти два процесса в целом находятся в равновесии, поэтому растительность Земли считается углеродно-нейтральной, или, говоря простым языком, все, что рождается, неизбежно умирает. При сгорании древесины или в результате ее разложения после смерти дерева, а также после сгорания заготовленных на зиму дров или утилизации древесины после использования баланс углерода в обоих случаях остается одинаковым.

Для более постоянного связывания углерода необходима вода, которая блокирует путь углерода обратно в атмосферу. Это происходит в мировом океане, где накапливаются органические морские отложения, а также на заболоченных территориях, где накапливается торф. Еще более стабильно углерод сохраняется, когда торф или морские отложения оказываются закопанными под вторичными отложениями или оказываются между литосферных плит, где под воздействием высокого давления они превращаются в ископаемые породы.

Часто говорят, что сжигание древесины ведет к потеплению климата, как и сжигание ископаемого топлива. Это обосновывается тем фактом, что атомы ископаемого углерода и органического углерода растительного происхождения ведут себя после сжигания в атмосфере и в процессе фотосинтеза абсолютно одинаково. С точки зрения глобального углеродного баланса такое сравнение неуместно, поскольку перед сжиганием эти два атома углерода ведут себя совершенно по-разному, поэтому сравнивать следует поведение атомов не атмосферного углерода, а скорее связанного углерода.

И здесь есть два фундаментальных различия. Во-первых, содержащийся в древесине углерод получен из атмосферы нашего века, поэтому при разложении или горении древесины в природный цикл не добавляется новый углерод.
Во-вторых, дерево в любом случае сгниет или сгорит, вне зависимости от того, что сделает или не сделает человек. Не вырубая дерево и не сжигая дрова для отопления, мы не останавливаем углеродный цикл, потому что эта жизнь и смерть неизбежны в любом случае. Сжигая древесину и оставляя в результате ископаемые породы в земле, мы предотвращаем попадание в нашу сегодняшнюю среду углерода, накопленного в мезозойскую эру, поскольку ископаемый углерод остается надежно заперт под землей и на следующие сто миллионов лет, без прямого вмешательства человека он не будет портить наш климат.

Древесина – лучшая альтернатива материалам, оставляющим значительный экологический след.

Лесной сектор обвиняют в производстве слишком большого количества древесины для отопления. По оценке старшего научного сотрудника Эстонского университета естественных наук Рауля Розенвальда, в Эстонии сжигается 80% древесины, получаемой из лесов. Мои расчеты дали тот же результат, потому что в печь отправляются все дрова, как минимум 50% бревен и досок, остающихся в качестве строительных и промышленных отходов, а наряду с дровами мы также быстро расходуем и большинство бумажной древесины.

Но есть ли повод обвинять в этом лесной сектор? Скорее, можно утверждать, что если мы способны придать ценность 20% заготовленной древесины в качестве долговечных продуктов, то нам все же имеет смысл и оставшиеся 80% (дрова, бумажную древесину, пиломатериалы и отходы мебельной и строительной промышленности) сжигать вместо ископаемого топлива. Бревна и доски технологически невозможно произвести, не получая бумажную древесину и дрова, такое стремление противоречило бы принципам устойчивости.

За счет дров, отправляющихся сегодня в топку, можно было бы при помощи химической обработки несколько увеличить долю устойчивых продуктов, но создание нужного для этого завода в Эстонии оказалось невыполнимой задачей.

Поскольку отправляющихся в отопительные печи опилок образуется меньше при производстве более крупных пиломатериалов и бревен, считается, что с повышением возраста вырубки леса можно увеличить долю бревен и досок. Тем не менее, результат будет совершенно противоположным, поскольку за счет роста биоразнообразия при повышении возраста леса значительно снижается качество и объем древесины, в результате чего увеличивается доля дров и несортированного материала.

Чтобы получить высококачественную древесину и повысить ценность леса в долгосрочной перспективе, имеет смысл рубить лес, когда он созрел для потребления, а биоразнообразием любоваться стоит на охраняемых территориях, где вырубки не ведутся. Еще наши предки говорили, что нельзя содрать с одного животного две шкуры.
Также часто говорится, что на участках сплошной вырубки значительно увеличиваются выбросы углерода. Исследования профессора Эстонского университета естественных наук Вейко Ури этого не подтверждают. На участках сплошной вырубки отсутствует древесная растительность, которая связывает углерод, возникающий в почве в ходе естественных процессов, но объемы выбросов в результате разложения там такие же, как и везде в лесу. По мере формирования древесной растительности объем связывания углерода, необходимого для роста деревьев, восстанавливается в среднем на 12-й год после вырубки.

Часто звучат утверждения, что лесное хозяйство уничтожает биоразнообразие. Правда в том, что каждое движение, которое делает человек, влияет на окружающую среду и биоразнообразие. Лесное хозяйство, безусловно, не оказывает больше влияния, чем другие сферы жизни. Обезлесенные участки, такие как поля и пастбища, населенные пункты, дороги, промышленные ландшафты и т.д., безусловно, необходимы людям, в то же время они более привычны для глаза, чем территории сплошной вырубки, но лучше ли они с экологической точки зрения?

Например, на сельскохозяйственном ландшафте основы свойственного для лесов биоразнообразия уничтожаются каждый год. При лесохозяйственной деятельности создаются запасы жизненно важного для человека материала и энергоносителя – древесины. С другой стороны, продукты индустрии развлечений и туризм, безусловно, являются очень хорошим способом проведения досуга, но каково их экологическое обоснование? Казалось бы, невинное веселое хобби также может оказывать невероятно огромное влияние на экологию.

Как это ни парадоксально, по сравнению с лесным хозяйством туризм восславляют как экологически-чистый вид досуга. Принято обвинять производство, но ни один предприниматель не настолько глуп, чтобы производить без рыночного спроса и потребительских заказов. Серьезным источником загрязнения считается и транспортный сектор, но плохие новости кроются в том, что перевозится с помощью транспорта или по какой причине мы сами каждый день куда-то едем. Критики лесного хозяйства могли бы на мгновение задаться вопросом, какие из их действий являются экологически обоснованными или насколько большая часть этих видов деятельности относится к числу просто приятных занятий.

Так же, как нет черно-белых решений, не может быть одно действие плохим, а второе – хорошим. Умные решения и нахождение равновесия между всеми сторонами способствуют решению, но если человек хочет прекратить использовать экологический кредит, то придется для этого смириться и с неудобными последствиями этого выбора.